Москва. Тяжелые дни после августовского кризиса 1998 года. Продаж очень мало, и особенно мало продаж дорогих квартир. Опытный агент из уважаемого московского агентства совершает чудо — находит покупателя на огромную четырехкомнатную квартиру недалеко от Смоленской площади, в доме, построенном в сталинские времена для партийно-хозяйственной элиты: высокие потолки, дубовый паркет, массивные двери и так далее. Покупатели — итальянский предприниматель с молодой русской супругой — приходят на просмотр и… соглашаются на умопомрачительную для 1998 года цену. Все счастливы. Только риэлтор покупателей, ревниво ковырнул напоследок носком туфли темное пятно на паркете и хозяйственно спросил: «Чайник поставили тут, что ли?»
И тут разворачивается драма в стиле театра абсурда. Хозяин квартиры, получивший ее в наследство, доселе пребывавший в анабиозе, мысленно распределяя предстоящие барыши, не на шутку оживился и начал вещать с видом провинциального трагика: «Да какой там чайник?! Тут раньше дедушка одинокий жил, так его удар хватил, он прямо тут упал и умер. Сгнил до скелета, весь подъезд мертвечиной пропах! И что вы думаете? Хоть одна сволочь в милицию позвонила? Да если вас тут резать будут, никто двери не откроет!»
Разговор о сделке быстро сошел на нет, покупатели ретировались. На крик боли агента «ЗАЧЕМ?!», несостоявшийся продавец с робкой улыбкой ответил: «Я думал, им это будет интересно…»
Вывод: никогда не стоит надеяться на рациональность поведения клиента, показ нужно полностью контролировать.